Сын не то кулака, не то зажиточного середняка из-под Хотина излагает историю отношений своей семьи с Советской властью.
Интервью ценно тем, что, в отличие от всяких гуманитарных интеллигентиков, излагает он свои и своего отца (вполне буржуазные) претензии к СССР прямо, не пускаясь в рассуждения о "потерянной независимости" и т.д.:
Родители были обычные крестьяне, которые жили за счет своего хозяйства. У нас было около двенадцати гектаров земли, держали пару коров, лошадей, около 50 овец, птицу.
(...)
Кто-то, например, представители нацменьшинств: украинцы, русские, обрадовались. Ведь при кузистах их начали всячески притеснять.
(...)
Примэрию реорганизовали в сельсовет и почти сразу стали агитировать организовать колхоз. И первыми записались те, кто ничего не имел, но поскольку колхозу нужны и земля, и скот, и имущество, то стали склонять и остальных крестьян. Но вы поймите и логику тех, кто своим тяжелым трудом заработал какой-то достаток, а тут их заставляют объединяться, а фактически делиться с бедняками. Конечно, люди, и мой отец в том числе, были против такого «колхоза». Помню, как папа однажды сказал: «Да, это не те старые добрые русские, а совсем другие…»
(...)
Не только наша, но и многие другие восприняли это [румынскую оккупацию в 1941 г. - О.С.] с радостью. Потому что и отец и мать очень плохо относились к новым руководителям, да и вообще, советская власть не оправдала их надежд. Особенно их возмущало, что людей против их воли загоняли в колхозы.
(...)
Два года [с 1941 по 1943 г. - О.С.] я проучился в Кишиневе в агро-индустриальном лицее. Там готовили специалистов по промышленной переработке сельхозпродукции: подсолнечник в масло, свеклу в сахар, шкур в кожу. Учеба была платная, но при этом дисциплина была очень строгая. [да, явно зажиточная была семья, раз могла позволить ему платную учебу в военные годы - О.С.]
(...)
И в то время относился [к Антонеску - О.С.] хорошо, да и сейчас считаю, что это был по-настоящему крупный государственный деятель.
(...)
когда началась война и пришли румыны, то примаром (руководителем администрации) нашего села они назначили моего отца. Он проработал на этой должности два года, но когда линия фронта стала приближаться, понял, что советская власть его за это по головке не погладит. Так потом и вышло…
(...)
Как только он вернулся, его сразу арестовали и осудили на 10 лет… Отбывал срок где-то в Куйбышевкой области, и потом мы получили справку, что умер в заключении в 1953 году…
(...)
В Бельцах состоялся суд, но и на нем нам не разрешили присутствовать. Зато на суде было двое свидетелей из нашего села, которые дали показания против него.
(...)
Один из них, бедняк, который кроме семерых детей ничего не имел, даже собственного дома, в 40-м году стал председателем сельсовета. И когда началась война и пришли румыны, то он флаг с сельсовета закопал в своем огороде. Но кто-то увидел, донес, и отец как примар села пошел к нему с двумя жандармами и нашли флаг. Это было одним из обвинений.
А второй эпизод был такой. Когда женился мой старший брат, то по традиции свадьбная процессия пошла по селу, и в одном месте увидели, что на общественный туалет кто-то прикрепили портрет Сталина. Люди посмеялись, а когда на это показали моему отцу, он ответил: «Там ему и место!» Вот за эти два эпизода у него фактически отняли жизнь... Также к десяти годам осудили и хозяина дома, где квартировал начальник жандармского поста. Он был помоложе отца, вернулся, но вскоре умер.
(...)
[на вопрос об отношении к Сталину - О.С.] А как вы думаете, если из-за него мой отец ни за что попал в тюрьму и там погиб? Конечно, крайне отрицательное.
(...)
В 1949 году окончил Педагогический институт в Тирасполе и всю жизнь проработал учителем химии. Вначале пятнадцать лет работал в школе села Коржэуць, а после этого до самой пенсии преподавал химию в средней школе в Единцах. За свою работу получил почетное звание «Отличник народного просвещения МССР», был награжден медалью «Ветеран труда». Даже в партию вступил в 1962 году. В то время я работал директором школы, и однажды меня пригласили и объяснили, что директор школы обязан быть членом партии.
Итак, что мы видим? Советский Союз образца 1940 г., на якобы "имперскую политику" которого не только либералами вроде
taki_net (что с дурака взять?), но и jakobin1793, doloew и иже с ними вылиты ушаты помоев, при присоединениии Молдавии и Буковины начал заниматься там именно тем, чем должна заниматься диктатура пролетариата - строить основанное на коллективной собственности хозяйство, опираясь на угнетенные слои - бедняков и нацменьшинства (тру-пролетариев в той местности явно было мало).Естественно, это не понравилось зажиточной деревенской верхушке; естественно, она поддержала профашистских реакционеров; естественно, при ревизионистах, когда для приема в партию стало достаточно лишь внешнего выражения лояльности, далеко не перевоспитавшимся детям кулаков дали вступить в партию (ср. с Ельциным - в РСФСР было то же); естественно, партия с такими членами не могла не прийти к реставрации капитализма.
Но совсем не естественно, когда "тоже-левые" рассказывают о классовой борьбе на территориях, вошедших в состав СССР в 1940 г., не с позиций пролетариата и беднейшего крестьянства, а с позиций таких же мелких и средних буржуа - только более образованных и поэтому умеющих излагать претензии с той же сутью ("заставили делиться с бедняками") более изысканным языком.