«Институт российской истории РАН предлагает вернуть исторический облик Красной площади – убрать мумию большевика» - Владимир Лавров, замдиректора Институту российской истории, о поиске места для памятника патриарху Гермогену, уморенному годом поляками в 1612 г.
Интересно девки пляшут… Вопрос о том, открытое или закрытое захоронение будет в Мавзолее, я считаю непринципиальным и против варианта с закрытой гробницей не возражал бы (что не отрицает фимозности воплей о «мумии», «антихристианском захоронении», «капище» etc.).
Но эта, простите мой французский, пидорасина говорит о другом – он предлагает снести Мавзолей, чтобы «восстановить исторический облик» - установив там еще менее «исторический» (если «историческим» считать более старое, а не более фофудьеносное) памятник, т.е. совершить идеологически обоснованный акт вандализма (так же нагло поступили в Болгарии, снеся мавзолей Димитрова как… «место сбора ностальгирующих коммунистов»).
Кроме того, очевидно, что заявление его обосновано не научно (ибо наука целей не определяет), а идеологически. Как частное лицо – он имеет право призывать к чему угодно, хоть к покраске стен Кремля в синий цвет. Но какого хера он приплетает сюда свой институт, который является научной организацией, а не общественно-политическим движением?
Сегодня же эта газетенка решила написать о 20-летии падения защитной стены социализма.
Для начала – «политолог» (фотография прилагается – отвратный жирный боров) Вахтанг Джанашия. КМПКВ, эта профессия будет достаточным основанием для немедленной отправки в рай:
«Главный вопрос любой революции не земельный, как врал товарищ Ленин (ну-ну – О.С.), а кадровый. И случаются революции тогда, когда вовсе отключившаяся от жизненных реалий правящаяся элита доводит собственную страну до ручки (хоть что-то верное – О.С.), а у элиты «второго эшелона» нет иных способов дорваться до кресел и кормушек своих начальников, кроме как запугать их якобы стихийными, а на самом деле всегда управляемыми «выступлениями народных масс» (Типичные рассуждения холуя буржуазии. Характерно и отношение к народу, и единственные цели, которые он видит – и сам только о кормушке думает, и ничего другого не видит. Удивительно, что при таком отношении к народу этих граждан еще не бьют на улицах. И мне очень интересно, Ленина, Фиделя или Хо Ши Мина он тоже считает рвавшейся к «кормушке» «элитой второго эшелона»?! – О.С.). И тут жизненно важно в ключевой момент дележа направить мускулы плебса (патриций херов – О.С.) на некий символ зла, который сокрушишь – и всё сразу будет прекрасно. Во Франции в 1792 еще году разрушили крепость Бастилию. У нас в 1991-м году «демократическая общественность» свергала не партначальников, а памятник Дзержинскому (как будто контрреволюционеры из «демократической общественности» и контрреволюционеры из переродившихся бюрократов не преследовали одну и ту же цель – О.С.). И так далее всегда и тому подобное всюду.
И в Берлине, сразу после визита Горбачева в ГДР, когда стало ясно, что Кремль «сдает» Хонеккера, случилась, простите, стандартная процедура «революционных перемен» (не видела эта образина настоящую революцию, а жаль – О.С.). А что ломать? Ну конечно, 155 км Берлинской стены, построенной с целью защиты уже тогда надорвавшейся социалистической экономики от покупателей из Западного Берлина (если экономика была «надорвавшейся», то почему же из Западного Берлина ездили за покупками в Восточный, а не наоборот? – О.С.). Но социализм, оказывается, не могут спасти ни стены, ни ускорения с перестройками, ни косметические операции под «человеческое» лицо (Соглашусь. Социализм может спасти только твердая классовая позиция и беспощадная борьба – вплоть до террора – с подобными мещанами. Кроме того, нельзя не заметить, что создатели и «перестройки», и «социализма с человеческим лицом» имели целью не строительство социализма, а напротив, буржуазную реставрацию – О.С.).
Но и разрушения символов зла тоже неэффективны. 20 лет нет Берлинской стены – символа разделения Европы. А немцы до сих пор разделены на «ости» и «вести» (Так в тексте. Знаток, блять – О.С.) (восточных и западных) и экономически и идеологически. И раздел не сокращается, а нарастает, по признанию самих же немецких социологов (а он что, думал, что империализм может сокращать экономические разрывы, а не увеличивать? – О.С.).
Кроме того, в номере есть несколько статей об истории ГДР и стены, под таким вот подзаголовком: «Берлин был не просто городом, разделенным Стеной, он был символом холодной войны. Стена рухнула в результате народного восстания, и холодная война закончилась» (смехотворную терминологию я даже комментировать не буду – у этих граждан и недобитые хортисты 1956 года – «революционеры», а вот про «конец холодной войны» надо поподробнее. Да, в 1989-91 сопротивление американскому и западноевропейскому империализму было сильно подорвано – впрочем, уже начиная с Хрущева советское руководство всё более скатывалось к трусливо-оборонительной, а не революционной, позиции. Но разве империализм США и ЕС не остается враждебной силой для народов мира? Разве с 1989 года прекратились его агрессивные акции? И разве в мире нет сил, этому империализму противостоящих? – О.С.). А вот содержание одной из статей:
«В тот день, когда пала Берлинская стена, в Восточном и Западном Берлине родились 80 младенцев. Один из представителей компании «Фольксваген» подумал: почему бы им начать праздновать день рождения вместе? С тех пор все дети Стены так и делали в течение 18 лет.
- На первый день рождения детишек мы повели их на кукольный спектакль, - вспоминает Дитрих Пуш, представитель компании «Фольксваген». – А когда дети подросли, мы устраивали для них дискотеки. Их семьи уже давно уехали из Берлина, но в этот день всё равно все собирались вместе. Интересно было наблюдать за детьми, растущими в социально различных семьях. Они – отражение всего нашего общества.»
Тут интересно всё – и то, что аншлюс празднует именно крупная немецкая буржуазия в лице «Фольксвагена», и то, что представитель «Фольксвагена» говорит о своем «интересе» к социальному расслоению общества – притом, что он же его и создает! И печально, что ни одна из семей детей, родившихся в тот день, это «празднование» не проигнорировала.
Кроме того, в качестве иллюстрации к статьям приведена фотография с памятником Тельману в Восточном Берлине, который, как гласит подпись является «напоминанием о временах ГДР». Интересно – разве Тельман не был бы достоин памятника, даже если бы ГДР не была создана?
А сам памятник исписан граффитчиками – выдрать бы им руки.