Можно по-разному относиться к концепции книги Виктора Суворова «Ледокол» о подготовке Советского Союза к нападению на фашистскую Германию. Непонятно только, почему именно адепты Сталина так яростно на нее нападают – нет, никогда, и мысли такой не было, мы за мир во всем мире, мы были не готовы и т.д.
Посмотрите на предвоенную карту мира. С 1939 по 1945 год СССР напал почти на всех своих соседей
(...)
И вот только со злейшим врагом – фашистской Германией Сталин, якобы, даже и не думал воевать.
Никогда не понимал логику сталинистов. Да они должны были гордиться такими планами
В довольно коротком тексте (список "соседей, подвергнувшихся нападению" мы разберем дальше) - сразу несколько передергов:
(1) список критиков концепции Резуна сведен к "сталинистам". Как обстоит дело в действительности - можно узнать, например, из книги отставного полковника американской армии и известного военного историка Дэвида Гланца (надеюсь, даже
mi3ch не будет утверждать, что карьеру в занимавшихся изучением советских вооруженных сил учреждениях ВС США в 1980-е мог сделать "сталинист"): "Резун воскресил до той поры приглушаемый и в общем-то сбрасываемый со счетов аргумент, который в прошлом циркулировал в некоторых немецких кругах (в основном правых и националистических) — что Сталин и его подручные несут прямую ответственность за развязывание войны (...) Хотя спорные и взрывные утверждения Резуна не произвели большого воздействия на ученых в англо-американских исторических кругах, они сильно подействовали на многих в Германии и бывшем Советском Союзе. (...) Рябь, поднятая разрушительным воздействием опусов Резу-на, уже видна в континентальной Европе, особенно в немецких и российских исторических кругах. Выдающиеся немецкие историки воспользовались его тезисами, а последовавшие личные и даже юридические споры вызвали множество конфликтов между учеными-историками и даже почтенными историческими институтами. Даже в постсоветской России нашлась плодородная почва для резунистской разновидности ревизионизма. Появилось новое поколение антисоветских историков, чья идеологическая оппозиционность к социализму и коммунизму сделала их склонными принимать любые и всякие доводы против своих оппонентов и бывших угнетателей, сколь бы слабыми эти доводы ни были. В итоге негодование и ненависть позволили им принять на веру и распространять дальше самые крайние и сомнительные утверждения об отвратительном поведении Советского Союза". Итак, это не против Резуна выступают исключительно сторонники Сталина - это российские (и восточноевропейские) антисоветчики в своем принятии Резуна оказались в малопочтенной компании германских правых (кто это такие, автор должен знать).
Соответственно - сильные утверждения (в защиту концепции, в общем являющейся маргинальной) должны быть обоснованы и сильными доказательствами - пока их нет, нет и предмета спора.
(2) Отношение к концепции ставится в полную зависимость от знака отношения. Если "сталинисты должны гордиться такими планами", то они и не должны выступать против книги, где утверждается их существование - вне зависимости от их правдивости. Весьма похоже на приписывание своих методов - которыми, конечно, страдают очень многие во всех политических лагерях.
Ну и да - позиционирующие себя как защитники Сталина фальсификаторы, вроде какой-нибудь Прудниковой или Мухина, вызывают не больше симпатии, чем Резун.
(3) Оценка политика должна включать не только наличие тех или иных планов, но также их реализуемость и издержки при попытках их реализации. Нацистская Германия, конечно, воспринималась Сталиным и другими советскими руководителями как враг, соглашение с которым может только отсрочить войну - но так же они понимали, что война с Германией даже при изначально успешном ходе стоила бы стране очень дорого.
Теперь перейдем к "доказательствам" стремлений СССР к переделу мира на основе "нападений на страны-соседи". Для начала заметим, что вес эти события произошли после начала Второй мировой войны, когда все крупные игроки старались обеспечить себе лучшие условия - так, Великобритания еще во времена нейтралитета Норвегии собиралась нарушить его и оккупировать страну - в данном случае Гитлер успел первым. Британия же после германской оккупации Дании оккупировала находившуюся с Данией в личной унии Исландию (затем британские оккупационные силы сменили американцы, а в 1944 г. Исландия стала независимой от Дании республикой).
– на Финляндию, аннексировав часть территории
После отказа Финляндии согласиться на обмен территории (с уступкой ей бОльшей, хотя и малонаселенной территории в Карелии) для того, чтобы отодвинуть границу от Ленинграда. Ни в 1940, ни в 1944 г. СССР, имея возможность довести войну до полной оккупации Финляндии, не сделал этого, хотя территориальные изменения и превысили первоначальные требования 1940 г.
Изначальные требования СССР
Территориальные изменения 1940 г.
Изменения 1945 г. - как-то в сумме мало похоже на планы завоевания Европы по Резуну
– с помощью военной силы аннексировал Эстонию, Латвию и Литву
С помощью ультиматумов, активизировавших местных левых (учтем также и массовые просоветские настроения значительного еврейского и славянского населения крупных городов, впрочем, и среди представителей титульных наций немало летом 1940 г. поддержало установление Советской власти). Отметим, что и это произошло после начала мировой войны.
– вместе с немцами напал на Польшу и аннексировал часть территории
Не "вместе", а после бегства правительства Польши, и опять же, присоединение коснулось почти исключительно территорий с украинским и белорусским большинством; более того, часть территорий со смешанным населением была возвращена Польше после войны.
– войны с Румынией удалось избежать в последний момент, так как за несколько часов до начала военной операции король Румынии Кароль II принял ультиматум и отдал Бессарабию и Северную Буковину без боя
Присоединение Бессарабии к Румынии Советским Союзом никогда и не признавалось. Когда СССР получил возможность вернуть ее (а также присоединить территорию Буковины
с украинским большинством) - он это сделал.
– вместе с англичанами напал на Иран
Тогда, когда иранское правительство (еще более явно, чем турецкое) стало на сторону Германии во время уже идущей войны. Чисто военная необходимость как для СССР, так и для Великобритании.
– воспользовался оккупацией Китая японцами и присоединил Туву (большинством стран мира Тува считалась китайской)
Тува (Урянхайский край) стала российским протекторатом в 1914 г., а от территории Китая была физически отделена (Внешней) Монголией, провозгласившей независимость в 1912 г. и восстановившей ее после китайской оккупации в 1921 г. На каком основании СССР должен был признавать виртуальные права бывшей цинской монархии, на основании которых китайские националисты считали Туву частью своей территории - непонятно (тем более в 1944 г. не могло быть никаких боевых действий за Туву).
– напал вместе с американцами на Японию и аннексировал часть территории
Что было, то было (большая часть тех территорий, впрочем, была добыта японцами таким же образом, и главной целью вступления СССР в войну присоединение Южного Сахалина и Курил не было).
– планировал войну с Турцией. В апреле 1945 года СССР денонсировал советско-турецкий договор 1931 года о ненападении и нейтралитете и перестал юридически признавать существовавшую на тот момент советско-турецкую границу. На Потсдамской конференции требовал возвращения Армении и Грузии их «исторических территорий».
Однако же до войны за территории, где турецкое большинство сложилось в результате геноцида и в результате захвата Карсской губернии Российской империи дело не дошло.
Всё же вместе показывает, что стремление СССР к присоединению территорий за пределами этнических границ народов союзных республик и народов бывшей Российской империи было весьма слабым (фактически лишь ставшая Калининградской областью часть Восточной Пруссии, Курилы и Южный Сахалин).
Возвращаясь же собственно к концепции Резуна - о военной части сказано вполне достаточно (1, 2 и т.д.), поэтому стОит сказать несколько слов о политической концепции - как о ее несоответствии реальности, так и о том, что "гордиться" в случае, если бы она была верной, было бы нечем.
Итак, его базовый тезис относительно довоенной политики:
Если бы Сталин хотел мира, то он должен был всячески мешать возрождению ударной мощи германского милитаризма: ведь тогда Германия оставалась бы слабой в военном отношении страной. Кроме слабой в военном отношении Германии в Европе была бы Британия, не имеющая мощной сухопутной армии; Франция, которая почти весь свой военный бюджет тратила на сугубо оборонительные программы, возводя подобие Великой Китайской стены вдоль своих границ, и другие более слабые в военном и экономическом отношении страны. В такой ситуации Европа была бы совсем не столь пожароопасной… Но Сталин с какой-то целью не жалеет средств, сил и времени на возрождение германской ударной мощи. Зачем? Против кого? Конечно, не против самого себя! Тогда против кого? Ответ один: против всей остальной Европы.
Но возродить мощную армию в Германии и столь же мощную военную промышленность — это только полдела. Даже самая агрессивная армия сама войн не начинает. Нужен кроме всего фанатичный, безумный лидер, готовый начать войну. И Сталин сделал очень многое для того, чтобы во главе Германии оказался именно такой лидер. Как Сталин создал Гитлера, как помог ему захватить власть и укрепиться — отдельная большая тема. Книгу на эту тему я готовлю. Но об этом речь впереди, а сейчас мы только вспомним, что пришедших к власти нацистов Сталин упорно и настойчиво толкал к войне. Вершина этих усилий — пакт Молотова-Риббентропа. Этим пактом Сталин гарантировал Гитлеру свободу действий в Европе и по существу открыл шлюзы Второй мировой войны. Когда мы недобрым словом поминаем пса, искусавшего пол-Европы, давайте не забудем и Сталина, который пса вырастил, а потом и спустил с цепи. Еще до прихода его к власти советские лидеры нарекли Гитлера тайным титулом — Ледокол Революции. Имя точное и емкое. Сталин понимал, что Европа уязвима только в случае войны и что Ледокол Революции сможет сделать Европу уязвимой. Адольф Гитлер, не сознавая того, расчищал путь мировому коммунизму. Молниеносными войнами Гитлер сокрушал западные демократии, при этом распыляя и разбрасывая свои силы от Норвегии до Ливии. Ледокол Революции совершал величайшие злодеяния против мира и человечества и своими действиями дал Сталину моральное право в любой момент объявить себя Освободителем Европы, заменив коричневые концлагеря красными. Сталин понимал, что войну выигрывает не тот, кто в нее вступает первым, а тот, кто вступает последним, и любезно уступил Гитлеру позорное право быть зачинщиком войны, а сам терпеливо ждал момента, «когда капиталисты перегрызутся между собой»
("Ледокол")
"Но Сталин с какой-то целью не жалеет средств, сил и времени на возрождение германской ударной мощи" - прямая ложь (военно-техническое сотрудничество СССР и веймарской Германии оплачивала как раз немецкая сторона, тем более оно пришлось почти полностью на период до индустриализации в СССР), что же до прочего:
(1) для СССР доиндустриализационных времен опасных противником была уже Польша; ее блок с Англией и тем более с Францией, активно поддержавшей ее в 1920 г., был бы тем более опасен;
(2) даже среди немецких правых было немало людей, главным врагом считавшим Францию (сыгравшую основную роль в составлении Версальского договора) и настроенных на сотрудничество с СССР (достаточно вспомнить генерала Секта). Фанатично ненавидевший коммунистов и мечтавший о колонизации славянских земель Гитлер был наихудшим вариантом.
Там же:
В 1927 году Сталин предвидит приход фашистов к власти в Германии и считает такое развитие желательным: "Именно тот факт, что капиталистические правительства фашизируются, именно этот факт ведет к обострению внутреннего положения в капиталистических странах и к революционным выступлениям рабочих" (Речь на объединенном пленуме ЦК и ЦКК 1 августа 1927 года. Опубликована впервые только через 25 лет. Т. 10, с. 49)
(1) Сразу после цитированной фразы в скобках идет "(Вена, Англия)" - таким образом, речь идет не о странах, где фашистские режимы пришли к власти и укрепились, а о тех, где происходил сдвиг вправо и попытки буржуазии установить фашистские порядки (что в конце концов удалось в Австрии и не удалось в Англии);
(2) Как сообщается в том же 10 томе ПСС Сталина в конце издания упомянутой речи, ПСС ориентировался на публикацию "И. Сталин. Об оппозиции. Статьи и речи 1921–1927 гг. М.–Л., 1928" - таким образом, г-н Резун солгал даже в вопросе о том, когда впервые была опубликована речь, и (если он держал 10 том ПСС в руках) солгал сознательно;
(3) В 1927 г. предсказать приход именно германских нацистов к власти было затруднительно - их поддержка, как показали выборы 1924 г. (и, уже после упомянутой речи, 1928 г.) была незначительной, а главной правой партией Германии была еще НННП. Что же до разбираемого тезиса в целом - то именно Германия представляется исключением как страна, где антифашистских восстаний не было. Для этого, чтобы основная часть эксплуатации не легла на плечи "своих" рабочих, нацистам пришлось вогнать в Германию в неоплатные без большой войны долги, а затем ограбить всю Европу. Что касается других стран - то вооруженное сопротивление там было либо при приходе фашистов к власти (Болгария-1923 г., Австрия-1934 г., Испания-1934 и 1936-39 г.), либо уже во время Второй мировой войны (Италия, Болгария, Словакия; в Югославии главным центром партизан стала Босния, находившаяся не под прямой немецкой или итальянской оккупацией, как Сербия, Черногория или Словения, а под хорватским режимом усташей).
Столь же фигурно (не более предложения - чтобы контекст был вообще неясен) Резун цитирует и Троцкого. Тот Сталина, конечно, ненавидел, но того, что приписывает Резун - в виду не имел:
Сейчас я приведу только мнение Льва Троцкого. высказанное в 1936 году: "Без Сталина не было бы Гитлера, не было бы Гестапо!" О проницательности Троцкого и знании данного вопроса говорит его другое замечание в ноябре 1938 гола: "Сталин окончательно развязал руки Гитлеру, как и его противникам, и подтолкнул Европу к войне". Это сказано, когда Чемберлен радуется, что войны не будет, Муссолини считает себя миротворцем, а Гитлер еще не давал директиву о подготовке нападения на Польшу — и тем более — на Францию.
В момент, когда Европа с облегчением вздохнула и поверила, что войны не будет. Троцкий уже знает, что она скоро будет, и знает, кто в этом виноват. Чтобы окончательно поверить Троцкому. послушаем еще одно его пророчество, высказанное 21 июня 1939 года. В этот момент идут интенсивные переговоры между Великобританией. Францией и СССР против Германии. Ничто не указывает на возможность каких-то неожиданностей и осложнений. А Троцкий говорит: "СССР придвинется всей своей массой к границам Германии как раз в тот момент, когда Третий рейх будет вовлечен в борьбу за новый передел мира". Германия будет воевать во Франции, а Сталин "всей своей массой" будет сокрушать нейтральные государства на своих западных границах, приближаясь к границам Германии.
Читая обобщения и предсказания Троцкого через 50 лет и сейчас оценив их точность, мы задаем вопрос: как же он это мог знать? Троцкий не делал секрета. Он — автор коммунистического переворота, создатель Красной Армии, советский представитель на брестских переговорах. Он — первый лидер советской дипломатии и экс-командующий Красной Армии, он бывший вождь СССР и бывший рулевой мировой революции. Уж он-то знает, что такое коммунизм, Красная Армия и кто такой Сталин. Троцкий говорит, что все его предсказания основаны на открытых советских публикациях, в частности на заявлениях секретаря Коминтерна Димитрова.
Первая из цитат в источнике: "Немецкие фашисты не могут простить Троцкому не только его революционно-исторической роли вообще, но и его революционной политики в Германии. Они знают, что именно Троцкий выдвинул в Германии политику единого фронта, единственную, которая была бы способна победить фашизм -- в то время, как Сталин лишь помогал фашизму, об'являя, что социалдемократия и фашизм "близнецы", и что социалдемократия -- это левый фашизм. Без Сталина не было бы Гитлера, не было бы Гестапо! Это Сталин помог Гитлеру усесться верхом на германском рабочем классе. И в этом историческом, гораздо более глубоком смысле, Сталин и является агентом Гестапо, -- и все его жалкие полицейские махинации не помогут ему снять с себя эту тягчайшую ответственность. Да, если сегодня в Германии существует фашизм и существует Гестапо, то они этим "прежде всего и главным образом обязаны Сталину"." - таким образом, Троцкий обвиняет Сталина, что его политика помогла Гитлеру прийти к власти - но отнюдь не говорит о том. что это было сознательной целью политики (такое, куда более серьезное обвинение, он отнюдь не выразил бы намеком).
Вторая: "Единственная преграда на пути войны есть страх имущих классов перед революцией. До тех пор, пока Коммунистический Интернационал оставался верен принципам пролетарской революции, он представлял, наряду с Красной армией, с которой он был тесно связан, важнейший фактор мира. Проституировав Коминтерн и превратив его в агентуру "демократического" империализма, обезглавив и парализовав военную силу советов, Сталин окончательно развязал руки Гитлеру, как и его противникам, и подтолкнул Европу к войне" - таким образом, по утверждению Троцкого, Сталин "развязал руки Гитлеру" репрессиями против командного состава РККА и неправильной (по мнению Троцкого) позицией в борьбе с фашизмом, а "его противникам" - именно союзом с буржуазно-демократическими Францией и Чехословакией.
Сильнее же всего искажение смысла касается третьей цитаты. "СССР придвинется всей массой (...)" - это отнюдь не собственынй прогноз Троцкого, а попытка реконструировать ход мыслей Гитлера: "Необходимость для самого Гитлера гипнотизировать Даунинг-стрит общностью интересов против СССР также отпала, ибо со стороны Англии Гитлер получил больше, чем надеялся, - все, что можно было получить, не прибегая к оружию. Если тем не менее он не идет навстречу Кремлю, то потому, очевидно, что боится СССР. При своих 170 миллионах населения, неистощимости естественных богатств, неоспоримых успехах индустриализации, росте путей сообщения, СССР - так рассуждает Гитлер - приберет скоро к рукам Польшу, Румынию, прибалтийские страны и придвинется всей своей массой к границам Германии, как раз в тот момент, когда Третий Рейх будет вовлечен в борьбу за новый передел мира. Чтоб отнять у Англии и Франции колонии, нужно обеспечить предварительно свой тыл, Гитлер лелеет мысль о превентивной войне против СССР", в то время как о Сталине Троцкий пишет: "За мир Сталин готов заплатить очень дорогой, чтобы не сказать всякой ценою. Не потому что он "ненавидит" войну, а потому что он смертельно боится ее последствий".
Можно соглашаться или не соглашаться с Троцким. Но когда в подтверждение идеи о сознательной подготовки Сталиным гитлеровской агрессии как "ледокола" приводится цитата из статьи, где говорится о страхе Сталина перед войной (и при этом отнюдь не делается разделение между теми словами Троцкого, с которыми Резун согласен и теми, которые он не согласен - он на словах восхищается "точностью обобщений и предсказаний", однако берет из них только то, что работает на его концепцию) - иначе как откровенной фальсификацией такое использование цитат назвать нельзя.
В раскрывающей политическую концепцию Резуна "Последней республике" описание ужасов "любого социализма" со столь же плоским либертарианством ("Экономическую свободу, свободное предпринимательство можно ввести где угодно — в Сингапуре, в Южной Корее, на Тайване— и результат всегда один: поразительный рост науки, культуры, промышленности, сельского хозяйства, благосостояния людей" - если его так интересует ЮВА, то где же процветание махрово-антикоммунистических Индонезии и Филиппин, куда более крупных стран, да и дирижизм Пак Чжон Хи и Ли Куан Ю "экономическую свободу" напоминает слабо) сочетается с фигурным вырезанием из Сталина и других коммунистов цитат, в которых они говорят о противоречиях внутри капиталистического мира и связанных с ними фашизацией. В итоге этого вырезания "оказывается", что интерес советского руководства был в росте фашизма, чтобы эти противоречия обострить, при этом реальная основа политического кризиса начала 1930-х годов - экономический крах 1929 г. и последующая затяжная депрессия - игнорируются начисто (написать историю прихода нацистов к власти, не упомянув Великую депрессию - большой талант иметь надо, слова же о "поразительном процветании" заставили бы почти любого хоть немца, хоть американца, хоть представителя другой капстраны начала 1930-х дать г-ну Резуну по морде - в конце концов, он же писал не о послевоенном Сингапуре!).
Итак, Национал-социалистическая рабочая партия Гитлера попала в беду. В кризис. На первый взгляд Гитлер — победитель. Казалось бы, Гитлер — самый популярный политик Германии — бери власть. Так нет же. Абсолютного большинства у него нет, и потому взять власть он не может. Простое большинство без решающего перевеса — не победа, а глубочайший кризис. Общее количество голосов у социал-демократов и коммунистов все равно большее.
Национал-социалистическая рабочая партия Гитлера попала еще и в тяжелейший финансовый кризис. У рабочего класса Германии просто не было больше денег поддерживать свою партию. Партия чисто социалистическая, чисто рабочая, чисто пролетарская — откуда у пролетариев деньги Гитлера поддерживать? И процесс разложения гитлеровской партии пошел с нарастанием.
(1) Коммунисты и социал-демократы, на дух не переносившие друг друга, учтены вместе, для нацистов же - не указаны не только готовые сотрудничать с ними правоцентристские партии (именно правое крыло Партии центра позволило принять многие из создавших нацистский режим законов, тогда как враг ультраправых Эрцбергер был убит еще в 1921 г., а еще один левый центрист Йозеф Вирт отстранен от влияния в собственной партии), но и непосредственные союзники из НННП, притом что НСДАП и НННП получили в сумме больше мест в рейхстаге, чем СДПГ и КПГ как в июле. так и в ноябре 1932 г.
(2) Насчет "чисто пролетарского" характера НСДАП прямая и наглая ложь как по социальному составу актива партии (где рабочие были представлены довольно слабо) так и, тем более, по финансированию (Крупп фон Болен? Тиссен? Нет, не слышали).
В этой ситуации судьбы Германии, Европы и всего мира оказались в руках меньшинства — в руках германских коммунистов. Поддержат коммунисты социал-демократов — и гитлеризм рухнет и больше никогда не поднимется. А если коммунисты поддержат гитлеровцев, рухнет социал-демократия.
Облачимся в рабочую блузу товарища Тельмана и прикинем, что следует делать, рассчитаем последствия хотя бы одного следующего шага. О самостоятельном приходе к власти коммунистам мечтать не приходилось. Оставалось два пути.
Первый: войти в коалицию с социал-демократами, победить на выборах, социал-демократы — старший партнер, коммунисты — младший. После этого предстояло разделить портфели: социал-демократам — большинство министерств, коммунистам — меньшинство. После поражения на выборах Гитлер сбежит или застрелится, если нет — его посадят в тюрьму за неуплату многомиллионных долгов. Партия Гитлера рассыплется — кому захочется состоять в обанкротившейся партии и платить ее долги после поражения, если их некому платить до выборов? Таким образом, войти в коалицию с социал-демократами означало для коммунистов (и для всего мира) крушение гитлеризма. После такого крушения коммунисты автоматически поднимались с третьего места на второе и делили власть с первой партией, с социал-демократами. Заманчиво.
Был у товарища Тельмана второй путь: поддержать гитлеровцев. Последствия такого хода предсказать было легко: Гитлер, придя к власти, посадит в концлагеря и социал-демократов, и коммунистов, и самого товарища Тельмана.
Если германские коммунисты поддержат Гитлера, то это будет означать убийство социал-демократии и самоубийство германского коммунизма.
Товарищ Тельман так и поступил — поддержал Гитлера.
На выборах 1933 года Гитлер получил 43% голосов, социал-демократы и коммунисты — 49%.
Но товарищ Тельман не пожелал выступить с социал-демократами единым блоком. Потому победил Гитлер.
Во-первых, нагло сфальсифицировано количество голосов, поданных за социал-демократов и коммунистов на выборах марта 1933 г., уже после Гитлера рейхсканцлером (другие тоже не подходят) - 30 %, что дало меньше мандатов (120 у социал-демократов и 81 у коммунистов), чем у одной только НСДАП (288), тогда как с НННП (52) нацисты уже имели более половины из 647 мест в рейхстаге.
Аналогично игнорируются роль других партий (которая всё равно бы оказалась решающей, даже если коммунисты и социал-демократы объединили бы усилия), политическая система Веймарской республики (парламентское большинство могло сформировать правительство, если было абсолютным, но в случае его отсутствия назначение правительства зависело от рейхспрезидента - и избранный при поддержке СДПГ Гинденбург назначил Гитлера рейхсканцлером до выборов марта 1933 г. - 30 января. Каким образом Тельман мог помешать этому - разумеется, не объясняется) и лишение коммунистов мандатов до открытия рейхстага.
Если же имеются в виду всё же ноябрьские выборы 1932 г., то и они не давали большинство из 584 мест социал-демократам (121) и коммунистам (100); не получалось его, впрочем и у НСДАП (196) и НННП (51), но формирование антинацистского правительства возможно было лишь при альянсе КПГ и СДПГ, уже практически невозможном, со всеми депутатами Центра (70 - таким образом гипотетический союз
На тот момент - совершенно невозможное событие, и характерно, что при обвинениях в адрес коммунистов Центр, НННП и ННП, равно как и беспартийный президент Гинденбург, в рисуемой Резуном картине отсутствуют полностью.
Таким образом, в ключевом моменте своей политической концепции Резун либо полностью умалчивает о контексте (кризис, начавшийся в 1929 г.), либо просто врет читателям в глаза (количество мандатов СДПГ и КПГ, никак не позволявшее им сформировать правительство даже в случае соглашения).
У читателей в 1990-е проверить эти цифры возможностей было мало, однако сейчас это требует нескольких минут поиска в интернете.
Прямо
mi3ch о согласии с концепцией Резуна не заявил, но должен ли вызывать удвиление тот факт, что представители какого угодно политического направления не согласны с концепцией, основанной на (1) полном умолчании о неприятных для концепции фактах, (2) фигурном цитировании, в котором из тех или иных оценок исторических деятелей делается вывод, полностью противоположный тому, что говорилось в цитируемых работах и (3) наглой, беспардонной и легко проверяемой (в данный момент - в момент издания книг это действительно было более трудной задачей) лжи? 